Детский анестезиолог Игорь Фролов: «Не пугайтесь бурной реакции ребенка после наркоза»

Многие пациенты уверены, что успех операции зависит от хирурга, его знаний и опыта. А вот об анестезиологе, как правило, не вспоминают. На самом деле жизнь и здоровье пациента в равной степени зависит как от хирурга, так и от анестезиолога. В этом Недугамнет.ру убедился во время беседы с детским анестезиологом-реаниматологом Игорем Анатольевичем Фроловым. Он ас в своем деле, настоящий профессионал, без которого в детском стационаре ОКБ № 2 не обходится ни одна сложнейшая операция.

- Нет, не обидно, - улыбаясь, отвечает собеседник. - Мы к этому уже привыкли. Главное для нас - результат. Хирург может выполнить свой объем работы во многом благодаря анестезиологам. Если бы не анестезиолог, его грамотные действия, некоторые операции выполнять было бы просто невозможно.

- Важно все! Нужно выбрать, какую анестезию делать - местную, проводниковую, инфильтрационную либо общую; с сохраненным или несохраненным дыханием, с ИВЛ или без ИВЛ, какие препараты применять, как долго с ним работать, определить возможное сочетание препаратов. Дело в том, что зачастую мы работаем не с одним препаратом, а используем несколько. Есть еще сопутствующие лекарства, которые вводятся дополнительно после наркоза, чтобы поддержать сердечно-сосудистую и дыхательную системы, улучшить метаболизм, облегчить выход из наркоза, снизить риск развития осложнений в постоперационном периоде. Это только на первый взгляд кажется, что анестезиолог сделал наркоз, пациент уснул, на этом его миссия закончилась. На самом деле все далеко не так. Во время операции, даже самой продолжительной, анестезиолог вместе с хирургом находится в точно таком же, а может быть даже и в большем напряжении. Малейшая ошибка может закончиться фатально. Анестезиолог отвечает за самочувствие пациента во время хирургического вмешательства, контролирует все жизненные функции организма, ежесекундно следит за пульсом, дыханием, реакцией.

- Ребёнок поступил к нам в тяжелом состоянии. Со слов близких, развивалась девочка нормально, уже начала самостоятельно сидеть, и вдруг у нее это перестало получаться - пытается сесть и не может. Кроме того, малышка стала вялой, у нее пропал аппетит и появилась рвота, она практически перестала двигаться. Причина – опухоль сдавливала и нарушала функционирование мозжечка, который отвечает за координацию и регулирует работу мускулатуры. Риски были очень большие, от нейрохирурга требовалась ювелирная точность. Удаление опухоли выполнялось под микроскопом. Поскольку доступ к новообразованию осуществлялся через основание черепа, ребёнок во время операции лежал на животике.

- С точки зрения анестезиологии сложность состояла в том, что такие операции сопровождаются риском воздушной эмболии. Взять любую вену или кровеносный сосуд вне головы - при разрезе они начинают сжиматься и кровотечение постепенно останавливается. Сосуды под сводом черепа отличаются жесткими стенками и не сокращаются, когда их разрезают. Они остаются открытыми на протяжении всей операции, соответственно в них может попасть воздух, который закупорит просвет сосуда. Это крайне опасно для жизни и здоровья пациента. Поэтому при операции требовалось повышенное внимание и от хирурга, и от анестезиолога.

- Мы поддерживали артериальное давление с помощью инфузионной терапии: контролировали до миллиметра, сколько ребенок теряет крови, и тут же переливали специальные растворы, чтобы давление в сосудах оставалось на одном уровне. Дело в том, что как только артериальное или венозное давление снижается, сразу начинает «подсасываться» воздух. И мы манипулировали этим давлением, пока хирург проводил операцию. Сложность нашей работы ещё и в том, что в случае чего времени на раздумья у нас нет, решения нужно принять за доли секунды, чтобы сохранить человеку не только жизнь, но и её качество после операции. Конечно, есть план, прогноз анестезии и операции, но все индивидуально, реакция организма может быть совершенно непредсказуемой. Просчитать абсолютно все невозможно, нужно быть готовым ко всему. К счастью, такие ситуации крайне редки.

- Любое профессиональное «чутье» не дается с рождения. Оно основано на знаниях и приходит с опытом. Чутье – это умение просчитывать действия на шаг вперед. Когда за плечами сотни операций, ты разбираешься в признаках осложнений, понимаешь, как может развиться ситуация в том или ином случае, и уже работаешь на опережение. К примеру, при операции по удалению опухоли для анестезии я выбрал отечественный препарат, потому что он не снижает, а поддерживает давление крови. Для профилактики воздушной эмболии нам это было только на руку. Помогло нам и ещё такое свойство препарата, как способность защитить мозг и сердце от гипоксии. Схематичный подход при выборе анестезии конкретно для этой операции мог бы привести к совсем иному результату. Дело в том, что имеющиеся в нашем распоряжении импортные препараты снижают кровяное давление, тем самым они «играли» бы против нас.

- На самом деле так и есть! Недорогой отечественный препарат не означает, что он плохой, а дорогой и импортный необязательно будет самым лучшим. Меж тем, многие родители относятся к отечественным препаратам негативно, и их сложно переубедить.

- Мифов очень много. Все операции на органах брюшной полости и грудной клетки, операции на лор-органах проходят с применением искусственной вентиляции легких, когда за человека дышит специальный аппарат. Этого не стоит бояться. До сих пор принято считать, что оперируемого «усыпляют» надолго. На самом деле мы применяем короткодействующие препараты, они наименее токсичны и вводятся постоянно малыми дозами в течение всей операции. Хирург предупреждает нас о завершении операции, и мы с наложением последнего шва прекращаем подачу препарата, ребенок просыпается через 10 минут. Это называется управляемая анестезия.

- У нас очень хорошая следящая аппаратура. По сути, это интеллектуальная система, которая сама считывает показатели, сама их оценивает, сама предупреждает об изменениях и выдаёт результат на экране. Компьютерные технологии, конечно же, облегчают нам работу, но машина никогда не заменит человека, потому что не сможет просчитать индивидуальные особенности организма, а их нужно учитывать обязательно, чтобы избежать осложнений. К каждой операции мы тщательно готовимся: оцениваем состояние пациента, в случае необходимости назначаем дополнительные исследования, консультируемся со смежными специалистами - кардиологами, неврологами, хирургами. В итоге получаем цельную картину и принимаем решение, как провести операцию наиболее безопасно. К тому же аппаратура никогда не обеспечит психологического комфорта пациенту, что при работе с детьми очень важно. Чем младше ребёнок, тем больше он напуган ситуацией. Чтобы снять напряжение, разговариваем, интересуемся, чем наш пациент любит заниматься, какие у него успехи в школе. Ребёнок отвлекается и постепенно успокаивается. Деткам в возрасте до 10 лет даём масочку подышать, чтобы уснули и даже инъекция для них прошла незаметно.

- В ОКБ № 2 работаю уже 17 лет, общий стаж работы анестезиологом 22 года.

- Сложных операций в день - одна-две, небольших операций бывает от 6 до 9, а во время дежурства от 16 до 20. Плановых операций бывает до 30 в день. Это очень большая ответственность. Мы обеспечиваем безопасность пациентов не только во время операции, но и после нее: следим за самочувствием после наркоза вплоть до перевода из реанимации в общую палату.

- Большинство операций проводятся по поводу аппендицитов, грыж, спонтанных кровотечений. Часто – в результате травм, в том числе черепно-мозговых. Поэтому мы постоянно призываем родителей следить за своими детьми и предупреждать возможные травмы.

- Зимой - на коньках, горках. Кстати, травму можно получить и на маленькой горке. Особенно опасно то место, где скат переходит в горизонтальную плоскость. Оно сродни трамплину. На скорости при ударе о него ломаются отростки позвонков. Поэтому, прежде чем отправить ребенка на горку, оцените, насколько она безопасна. Весной и летом дети часто травмируются, катаясь на велосипедах, гироскутерах и мопедах - падают плашмя, разбивая лицо, ломая руки и ноги. Хотя этого можно было бы избежать, если бы родители объяснили ребёнку правила дорожного движения и пользования транспортным средством и не поскупились на защиту – каски, наколенники и налокотники. Опасно нырять в водоемах, особенно головой вперёд. Порой ныряльщики получают настолько серьёзные травмы, что возникает угроза жизни. Нам не раз удавалось реанимировать таких пациентов. В большинстве случаев удачному исходу способствовали очевидцы. Они быстро извлекли пострадавших из воды и грамотно оказали первую помощь до прибытия скорой. Следить за детьми надо и дома. Был случай, когда ребенок, занимаясь на спортивном уголке, запутался в веревках гимнастических колец до состояния удушья и едва не погиб. К счастью, родители оказались рядом. Несколько дней ребенок находился в больнице под наблюдением врачей. Достаточно часто дети получают травмы, прыгая на батутах и во время занятий в спортивных секциях.

- Считаю, что реанимация, тем более детская, не место для таких бесед. Я за профессионализм. Вопросов о том, что они ощущали в состоянии клинической смерти, своим маленьким пациентам не задаём. А вот родителям навстречу идем. Бывает, что ребенок поступает к нам в тяжелом состоянии и родители изъявляют желание приобщить малыша к своей вере. В реанимацию приходит священник либо мулла и проводит обряд. Порой просят разместить у кроватки пациента небольшой крестик или иконку. Не отказываем. Если родителям от этого становится легче, то почему бы и нет? В конце концов, психологическую взаимосвязь между ребенком и родителями никто не отменял. Будут спокойны мама с папой – пациент быстрее пойдёт на поправку. Конечно же, все это делается в разумных пределах, потому что стерильность в реанимации - прежде всего.

В завершение нашей беседы Игорь Анатольевич дал несколько советов родителям на тот случай, если их детям предстоит операция.

- Строго соблюдать рекомендованный режим ограничения питья и пищи. Это очень важно при анестезии! Как бы жалко ни было ребёнка, не давайте ему даже немного воды или еды, если анестезиолог запретил это делать. Такой способ успокоить ребёнка может обернуться большими неприятностями во время операции.

- Быть готовым к тому, что перед операцией нужно будет пройти дообследование, сдать дополнительные анализы. Случается, что родители берут отпуск или отгул на период плановой операции у их ребёнка и в случае переноса даты хирургического вмешательства реагируют крайне негативно. Помните, что врачи действуют исключительно в интересах Вашего ребёнка.

- Анестезиолог должен знать о ребенке все, поэтому при беседе с ним ничего нельзя утаивать. Не забудьте рассказать о заболеваниях, перенесённых ребёнком, особенно – о хронических. Проинформируйте врача о наличии аллергических реакций, если таковые имеют место быть. И никогда не скрывайте то, что у ребёнка накануне плановой операции повысилась температура тела или появились какие-либо незначительные и незаметные взгляду отклонения в здоровье.

- Не бойтесь операции – Ваш страх передается ребёнку, и ему сложнее перенести даже самое незначительное хирургическое вмешательство. И помните: ребёнок ни на секунду не остаётся один, даже после пробуждения от наркоза. Психологической поддержке маленьких пациентов в больнице уделяется большое внимание.

- Бывает, что после операции, выполненной под наркозом, госпитализация не требуется. В таких случаях ребёнок просыпается в специальной палате в присутствии родителей. В течение первых минут после пробуждения пациент ведет себя беспокойно: громко кричит, машет руками и ногами, порой не узнаёт близких. Бояться этого не нужно. Такая реакция обусловлена особенностями функционирования детской нервной системы. Маленький пациент полностью придет в себя в течение 20-30 минут и не будет помнить этого момента. Родителям нужно придерживать ребёнка и разговаривать с ним спокойным голосом.